Но – все по порядку. Про новую постановку Сергея Женовача ходило множество слухов, дескать, “Нет слов” – это буквальное определение, и в спектакле вообще не будет никакого текста. Кто-то вообще рассказывал, что он будет чуть ли не пантомимой. Возможно, изначально так и задумывалось, но какая разница, что было раньше. Важно – что получилось в итоге.

Спешу успокоить всех – текст в спектакле присутствует, правда, классическая пьеса сокращена достаточно сильно. Удалено много сцен и монологов. (Например, напрочь отсутствуют персонаж Симеонов-Пищик и все с ним связанное). Но это совершенно никак не разрушило историю.

Фактически же главным героем оказался Фирс (в исполнении 88-летнего Юрия Петровича Горина). Именно он в самом начале очень робко появляется из-за закрытого красного занавеса, очень медленно открывает одну половину, затем начинает выравнивать эту тяжелую ткань, за которой совершенно пустая сцена. И все в полной тишине (Нет слов, кстати, не совсем полное название. Нет не только слов, но нет и декораций, да и музыки очень мало).

Вообще в спектакле присутствует все то, что я в театре терпеть не могу – очень длинные паузы, очень длинные сцены, где вообще ничего не происходит. Несколько минут актеры могут просто сидеть и смотреть в зал. В полной, гробовой тишине. А есть и такие сцены, когда и актеров на сцене нет. Просто стоит реквизит – и ничего.

В любом другом случае я бы просто вышел из зала, но только не здесь. У Женовача каждая пауза буквально завораживала, затягивала зрителей, окунала их в язык уже не театральный, а мистический, где-то уже за пределами обыденного сознания.

Феноменально!

В анонсе спектакля говорится, что именно молчание станет основным выразительным средством.

Получилось? Разумеется. На все 100 процентов.

В свое время один известный английский театровед на лекции объяснял: “Не пытайтесь разбираться в такой метафоре, как тишина. В этой метафоре невозможно разобраться”. После просмотра спектакля у меня сложилось впечатление, что Сергею Женовачу это удалось. Он действительно разобрался в каждой метафоре, в каждой паузе и в каждой тишине.

Парадокс – но пауз – и сцен без слов – ровно столько, сколько нужно. И каждый раз тишина совершенно разная. Хотя на сцене может происходить одно и то же.

Главное достоинство постановки не в том, что она построена на тишине, а в том, что эта тишина затягивает в себя зрителей, эта тишина заставляет переживать настолько глубоко, что начинаешь чувствовать весь внутренний мир героев на каком-то подсознательном уровне.

Вот одна из последних сцен спектакля. Раневская просит Лопахина дать ей возможность побыть в доме еще пять минут. Лопахин смотрит на часы, соглашается. Все герои – как сидели, так и сидят на авансцене и смотрят, не двигаясь, в зал. Лопахин нетерпеливо ходит позади них. Кроме его шагов, не слышно вообще ничего. И так действительно продолжается пять минут. Ни слова не говорится, но за это время зритель невольно переживает всю трагедию, которая навалилась на героев.

Чуть позже идет сцена Лопахин – Варя, наверное, единственная, которая сыграна вообще без единого слова. Только жестами. Притом жестами очень простыми, человеческими. Никакой пантомимы. Но эти жесты объясняют решительно все.

Актерский состав подобран очень сильный, несмотря на небольшое количество текста – каждый характер сделан ювелирно, можно сказать, “комедия масок” в чеховском стиле.

Как ни странно, но в спектакле было достаточное количество смешных моментов. Многие из них были связаны с Фирсом, который был сыгран так, будто вообще не от мира сего: все его монологи, реплики как будто транслировались в этот мир откуда-то совершенно из мира потустороннего, возможно, это было и Божье слово. Его присутствие, его образ отчасти превращал этот спектакль в спиритический сеанс, где старый лакей – главный медиум.

Однако, несмотря на комизм, несмотря на то, что зрители в зале много смеялись – это страшная трагедия. Притом трагедия для каждого персонажа, включая и грузчиков, которые появлялись на сцене дважды – первый раз, когда выносили прямо из зала чемоданы и саквояжи Раневской, второй раз – когда их в зал уносили. Феноменально, но, оказывается, можно с восторгом и трепетом пять минут смотреть, как грузчики просто носят вещи! И заметьте, каждый грузчик был личностью. Каждый носил вещи по-своему, у каждого свой характер. И этот характер тоже читался без слов!

Что этот спектакль будет событием сезона, я не сомневаюсь (да и зрители не сомневаются – все билеты распроданы). Что это главный претендент на “Золотую маску” – тоже. Притом искренне надеюсь, что претендентом он будет как минимум в двух номинациях – и как спектакль и за лучшую мужскую роль. Юрий Петрович Горин – достоин ее. На поклонах он выходил в самом конце, и бурно аплодирующий зал буквально взорвался при его появлении. И это логично, далеко не каждый может стать ретранслятором потустороннего мира на сцене.

Искренне желаю Вам попасть в СТИ. Это действительно тот спектакль, который непременно нужно посмотреть. Единственное, мне не понятно, почему на сайте театра написано “Запрещено для детей”. Как раз этот спектакль надо смотреть в том числе и детям. Это как раз тот спектакль, который способен увлечь школьника настоящим художественным театром!

Надеюсь, что фраза написана, скорее, для проформы, и любовь к театру со стороны детей начнется именно с этого спектакля.

Источник: https://rewizor.ru/theatre/reviews/chehov-vishnevyy-sad-net-slov-studiya-teatralnogo-iskusstva-rejisser-sergey-jenovach/