Александр Антипенко окончил режиссерский факультет ГИТИСа, мастерскую Сергея Женовача, в 2021 году. В том же году был принят в труппу “Студии театрального искусства”. Входит он и в команду Театра “Мастерских”.

– Александр, как так получилось, что родился еще один театр?

– Я, конечно, могу ответить банально, что мы после выпуска не захотели расставаться и мечтали продолжать играть спектакли. Но надо отдать должное человеку, который вложился в этот проект больше всех нас: это Дарина Богаткова. Она основала театр и на сегодняшний день является его директором, ей всего 21 год. Мы познакомились с ней, когда я учился на третьем курсе у Сергея Васильевича Женовача. Дарина тогда только поступила на продюсерский факультет в мастерскую Кирилла Игоревича Крока, взяв нас под свое шефство. Она активно водила зрителей на наши спектакли. А потом наш “Гамлет” поехал по фестивалям.

– Но театр объединяет несколько мастерских.

– Когда Дарина поняла, что у нее неплохо получается работать на стезе продюсера, то занялась еще и спектаклями мастерской Олега Львовича Кудряшова. Затем присоединись другие курсы.

На самом деле, мы друг друга знаем еще со времен поступления в театральные вузы, со многими прорывались вместе. В том числе, кстати, и с райкинцами. Театральное сообщество начинается именно с абитуриентства. Когда ты ходишь из вуза в вуз на прослушивания, все и заваривается. И странными мистическими нитями вы вдруг сплетаетесь с этими людьми. Я знал, например, курс Райкина еще до того, как сформировалась мастерская. Я тоже поступал и поступил к Константину Аркадьевичу, но выбрал ГИТИС и Женовача. А что касается объединения разных мастерских, то на дворе глобализация. Мы в тренде. Хотя я как раз противник всего этого и больше люблю заведения со своим неповторимым стилем. Как СТИ.

В любом случае, время сейчас поменялось. Ни абитуриенты, ни студенты из разных театральных вузов так плотно раньше не общались. На одно только празднование нашего поступления в сад “Эрмитаж” пришли человек триста: Щука, Щепка, Школа-студия МХАТ.

– Почему вы выбрали Женовача, а не Райкина?

– Чутье, наверное. Я сейчас общался с ребятами, которые отучились у Константина Аркадьевича, и понял, что не выдержал бы, меня бы выкинули уже после первого курса. Сергей Васильевич более терпеливый, он дает время освоиться. Мой первый курс обучения в его мастерской был абсолютно мимо: я что-то делал, но до конца не понимал, как начать работать. Мне было просто весело – Райкин мне бы этого не простил.

– Не кажется ли вам, что молодая энергия, студенческий драйв очень скоротечны? На них далеко не уедешь в профессиональном театре.

– Безусловно, долго удерживаться на этой пружине невозможно. Да и не стоит пытаться сохранять былую энергию. Надо друг от друга зажигаться, как мне кажется. И то, что мы очень разные, как раз помогает. У Сергея Васильевича Женовача был очень сильный последний режиссерский выпуск. Ребята только полгода как закончили учебу, у каждого уже серьезный профессиональный опыт. У Мурата Абулкатинова – режиссера нашего спектакля в Театре “Мастерских” “L’impression. Сад” (по чеховскому “Вишневому саду”. – С.Б.) – есть постановки и в Петрозаводске, и в Румынии. Сергей Тонышев, сделавший у нас “Цветы запоздалые”, выпустил уже спектакли в трех московских театрах. Каждый взял от наших педагогов что-то свое. Кто-то больше от Бутусова, кто-то от Перегудова, а кто-то от Женовача. На этом пересечении и возникает новая энергия, движущая сила.

И пока у нас нет семей, мы можем себе позволить заниматься за гроши честным искусством. Думаю, уже в январе мы будем репетировать что-то новое. Ведь странно открывать театр и выезжать за счет студенческих спектаклей, которые отчасти уже потеряли свою актуальность.

– Ради чего все?

– Не ради денег и не ради славы. Нам просто нравится рядом друг с другом существовать.

– И греть других? Как на вашем спектакле, а вернее музыкально-поэтическом вечере “Вместе теплее”, где звучат стихи и золотого, и Серебряного века, и современная музыка, и письма любимых поэтов.

– Это подвижный проект. Состав и содержание каждого спектакля меняются от раза к разу. Неизменным остается только наш посыл зрителю: вместе теплее. Главное – собраться.

– За окном сложные времена. Созидать непросто.

– Многое происходит на сопротивлении. Это странно, но именно сломы выявляют суть и человека, и творчества.

– Сейчас пришло время стихов? Поэзия – убежище для души и интеллекта?

– Время стихов и не проходило. А вот время новых поэтов пока еще не наступило. Редко попадаются тексты из современной поэзии, которые хочется читать. Поэтому мы и выбираем в основном поэтов прошлого.

– Вы играете в спектакле “Собачка с дамочкой” в “Школе драматического искусства”, заняты в “Цветах запоздалых” в Театре “Мастерских”, второй год подряд по особым случаям (День театра, Ночь искусств) в дуэте с актрисой СТИ Варварой Насоновой читаете переписку Антона Павловича Чехова и Лики Мизиновой в стенах родного театра. Есть ли у вас особенная связь с Чеховым?

– Весь наш второй курс в ГИТИСе был посвящен Чехову. Сначала мы занимались маленькими рассказами, потом драматургией. Когда ты так глубоко погружаешься в писателя, то случается какой-то личный диалог.

– Вы второй год в СТИ. Мечтали именно об этой сцене. Трепет прошел?

– Трепет есть. Это по-прежнему для меня место необычайного волнения.

– Вы играете Ляпкина-Тяпкина в премьерном спектакле Сергея Женовача “Лабардан-с” по гоголевскому “Ревизору”. Считаете ли вы, что Сергей Васильевич зашел на абсолютно новую для себя территорию?

– Для меня было принципиально пройти репетиции без возражений. Был ли я согласен или нет – не говорил ни слова. Это же мой первый выпуск с мастером после ГИТИСа. Полностью ему доверился, хотя нельзя сказать, что я со всем внутренне соглашался. Но мне очень нравится этот спектакль. Это очень серьезный этап: СТИ стал снова СТИ. Для Сергея Васильевича было важно начать новую историю после расставания с МХТ, и эта работа – лишь маленькая крупинка того, что может быть на нашем новом пути. Пусть эта премьера окажется самым маленьким нашим достижением.

– Вас часто сравнивают с отцом – актером театра и кино Григорием Антипенко?

– Как-то не обращаю на это внимания. Сравнений не избежать, но я даже рад: пусть сравнивают. Мы с ним очень похожи. Мой папа отличный артист, я горжусь тем, что он сейчас делает в Театре имени Вахтангова.

До 10 класса я хотел быть палеонтологом и был уверен, что надо выкапывать то, что пока еще не выкопано. Но сложилось иначе: раскопками я начал заниматься на другой территории.

Источник: https://screenstage.ru/?p=18182