Выбрав неочевидный для себя материал, режиссер Сергей Женовач одержал победу. Режиссер Женовач известен тем, что ставит спектакли исключительно о хороших людях. Брал ли он Островского, Лескова или Достоевского, результат был один: сцену населяли милые и славные люди — порой страдающие, но вопреки всему счастливые. С его душевными героями почти всегда хотелось брататься, сестриться и вместе пить чай на кухне. Театр Женовача — это преимущественно теплый театр о людях с нормальной человеческой температурой.

Беря малоизвестную чеховскую повесть, Женовач вовремя понял: с Антоном Павловичем такой номер не пройдет. Хотя бы по той причине, что Чехов, как истинный доктор, всегда следит за температурой своих персонажей и хладнокровно щупает им пульс. «Три года» — это повесть о том, что на свете счастья нет, и о том, как все мы бездарно проживаем свои жизни, близясь к неминуемой медицинской развязке, которая сильно понизит температуру наших тел. В славных людях тут тоже нет недостатка, но, выпивая с ними чай на кухне, всегда помнишь о том, что в это время их судьбы рушатся.

Этот жесткий и трезвый взгляд на вещи сработал на Женовача. В его новой постановке привычная умильность пошла на убыль, уступив место внятным и точным рассуждениям вслух. Актеру Алексею Верткову, который сыграл главного героя Алексея Лаптева, удалось поймать точную сухую интонацию, и это решило судьбу спектакля.

Впрочем, Вертков не только исполнил роль Лаптева, не только прочел текст от автора (почти всю авторскую речь Женовач, сочиняя инсценировку, передал этому персонажу), но и изобразил вертикальную доминанту спектакля. Дело в том, что художник Александр Боровский придумал заставить сцену скрипучими металлическими кроватями, на которых ворочаются все персонажи чеховской повести. Они то кряхтят, то похрапывают, то переворачиваются с боку на бок и лишь иногда привстают со своих продавленных лежаков, чтобы включиться в ход жизни. Кое-кто из них уже при смерти, например сестра Лаптева Нина (Анна Рудь), а кто-то еще здоров, но все равно нельзя отделаться от ощущения, что перед нами большая больничная палата, обход которой совершает то ли главный герой, то ли сам доктор Чехов. Можно жениться на очаровательной девушке Юленьке (Ольга Калашникова), а можно и не жениться — счастья в здешней невеселой жизни не добиться ни при каком раскладе. Любое тело в этой системе координат стремится к горизонтальному положению. Проживи хоть три года, хоть тринадцать, хоть тридцать — другого исхода нет.