Художественный руководитель Студии театрального искусства и МХТ им. Чехова режиссер Сергей Женовач в преддверии 15-летия СТИ в интервью РИА Новости рассказал о премьере, которую выпустит к юбилею, о том, как создавалась студия и об особенностях студийного театра, а также о том, как живет сегодня МХТ и о работе к 75-летию Победы в Великой Отечественной войне. Беседовала Наталия Курова.
— Честно говоря, даже не верится, что СТИ 15 лет. Кажется, только вчера мы бегали в ГИТИС на спектакли вашего курса, все еще так свежо в памяти. А оказывается, уже серьезный юбилей. Сергей Васильевич, вы изначально планировали создать свой театр или это случилось просто потому, что звезды так сошлись?
— Я скажу, что планировать создание театра невозможно и в какой-то степени легкомысленно. Понятно, что человеку, который занимается режиссерским делом, хочется иметь свой дом, хочется иметь людей, которые были бы с ним в одной связке, тех, кто дорожил бы тем, что дорого ему, а он бы дорожил тем, что им дорого. Режиссера всегда ведет эта неутомимая жажда – обрести свой дом. Об этом все мечтают, но одной мечты мало. Как вы верно сказали, должны звезды сойтись, иначе ничего не произойдет…
Что касается моей истории, то я всегда стремился к такому дому. После ГИТИСа вместе с Петром Наумовичем Фоменко и педагогами этого курса Евгением Каменьковичем, Ольгой Фирсовой мы создавали мастерскую. Была группа артистов, сейчас уже мастеров, с которыми мы начинали в студии “Человек”, а потом продолжили в театре на Малой Бронной создавать свой театр. Я понимал, что создание театра — вещь непростая. Но в случае с СТИ именно возникли обстоятельства. Они уже известны, я уже об этом не раз говорил.
— Но все-таки если можно расскажите, что же стало первым шагом на этом пути, кто дал шанс, что же такое произошло?
— Я счастлив, что под руководством Петра Наумовича Фоменко и вместе с Каменьковичем, Фирсовой, Серовой мы выпустили три курса актерско-режиссерской мастерской. И когда пришло время делать четвертый набор, возникла неожиданность. Петр Наумович не проводил со мной предварительных бесед, даже избегал открытого разговора. Просто сказал в ректорате, что мне надо набирать свой курс. И это был непростой поступок для него и неожиданный для меня. Это и был тот набор, который стал потом СТИ. Я испытываю огромное уважение перед мудростью этого человека.
— Далеко не каждый выпуск мастерской становится театром. Это были какие-то особенные ребята, вместе с которыми вы рискнули создать свой театр?
— Сейчас, когда люди, которые получают актерскую профессию, во главу угла ставят карьеру, личные амбиции, и это даже культивируется: только так надо жить, а остальное устарело, все надо забыть. Но забывать ничего не надо, надо просто идти дальше. И вот на моем курсе собрались ребята, которые были увлечены друг другом и для которых занятие театром было потребностью. Я сохранил всех мастеров, которые были с Петром Наумовичем, к ним присоединился наш воспитанник – режиссер и педагог Герман Сидаков.
Цели создать театр никакой не было. К четвертому году возникли спектакли, на которые действительно трудно было попасть: “Мальчики” по Достоевскому, “Обломовщина” Сидакова по роману Гончарова, Marinbad Каменьковича по Шолом-Алейхому, “Как вам это понравится” Александра Коручекова по Шекспиру, “Поздняя любовь” Уланбека Баялиева по Островскому. Возникла команда ребят, у которых не было мысли разбежаться по театрам. И после фестиваля дипломных работ “Шесть спектаклей в ожидании театра” мы приняли решение остаться вместе.
— А как получилось, что вы стали обладателями такого замечательного, единственного в своем роде театрального здания в Москве?
— Сергей Эдуардович Гордеев, во владении которого в тот период жизни была вся эта территория фабрики Станиславского, посмотрев спектакль “Мальчики”, предложил построить для нас театр. Это длилось три года. И на протяжении этого времени нас поддерживали и нам помогали Маргарита Эскина, которая предоставила нам возможность репетировать в Доме актера, Валерий Фокин, который позволил играть спектакли в Центре им. Вс. Мейрхольда. Мы выпустили два спектакля — “Захудалый род” по Лескову и “Игроки” Гоголя. И премьерой “Битвы жизни” по Диккенсу 1 марта открыли театр. С этого времени мы отмечаем этот день как день нашего Дома.
Благодаря вкусу и художественной воле Александра Боровского мы приобрели уникальный дом. Это, наверное, сегодня единственный театр художника в Москве, место, где архитектура перекликается с решением сценического пространства каждого спектакля.
— Я знаю, что вы не любите отвечать на такие вопросы, но все-таки какие главные цели вы ставили перед собой, что вам хотелось?
— Я действительно не люблю и считаю, что формулировки целей, концепций, о чем журналисты так любят спрашивать, это прерогатива театроведения, а не нашей профессии.
— Можно сказать, что вы создали театр своей мечты?
— Нет, этот театр не задумывался заранее, он возник на основе выпускного курса актерской группы, а его развитие определили Сергей Гордеев, художник Александр Боровский, композитор Григорий Гоберник, художник по свету Дамир Исмагилов. Мы вместе сочинили этот театр.
— Вы ведь, Сергей Васильевич, в первое время не ставили спектакли нигде, кроме СТИ?
— Мы сговорились с Сергеем Эдуардовичем, что в первые годы я сосредоточусь на работе в студии.
— В чем особенность работы именно такого необычного театра-студии?
— Наше дело актерское, режиссерское – профессия, которую надо постоянно постигать, заблуждаться, ошибаться… Это постоянный процесс самообучения. И такая возможность в нашей студии есть.
— Репертуар СТИ составляют спектакли по прозе великих авторов – Достоевского, Гоголя, Чехова, Булгакова, Лескова, Платонова. Но вы не ставите спектакли по современной драматургии. Почему?
— Что касается современной драматургии, то, к сожалению, на сегодняшний день я не нашел пока пьесы, над которой мне хотелось бы поработать.
— СТИ для нас всегда был театром одного режиссера, одного почерка, одного стиля. Сейчас на вашей афише появляются уже работы других режиссеров – я говорю о Егоре Перегудове и Вере Камышниковой.
— Что касается спектакля “Шествие” замечательного педагога по речи Веры Петровны Камышниковой, то он рождался из учебной работы. И спектакль “”Один день в Макондо” вырос из студенческих этюдов и проб по прозе Маркеса, которые с ребятами затеял Егор Перегудов. Так что Камышникова и Перегудов – это люди одной с нами группы крови.
— Как вы относитесь к тому, что со временем ваши артисты и режиссеры решают идти своим путем?
— Артисты могут быть востребованы в других театрах и кино, главное, чтобы СТИ оставался для них домом. Интересно и полезно встречаться с другими партнерами, режиссерами. Но даже те, кто ушли из театра, всегда приходят, отмечают с нами наши праздники и премьеры, это наша семья, наша команда.
А что касается режиссеров, то понятие ученичества для них предполагает только период обучения, а потом надо отрываться от учителя и стремиться создать свой дом, свой театр. Я сейчас с радостью приглашаю молодых режиссеров ставить спектакли в МХТ.
— Сергей Васильевич, какой сюрприз вы готовите ко дню рождения СТИ, какую работу собираетесь затеять?
— Ко дню СТИ 1 марта мы решили придумать спектакль небольшой, где можно похулиганить, поимпровизировать, рискнуть. В основе будущего спектакля потрясающая повесть Даниила Хармса “Старуха”. Жанр этой работы мы определили словами Хармса – “нелогическое течение мысли”.
— Как будете праздновать, что такого необычного придумали?
— Мы придумали необычное отмечание, и мне очень нравится эта наша затея. Мы проводим юбилейный фестиваль, который назвали “15 лет за 15 дней”. Он начнется 31 января спектаклем “Захудалый род”. Это первая наша работа. И дальше в исторической временной очередности сыграем весь наш репертуар. У кого будет желание, терпение и интерес узнать, что произошло в СТИ за эти 15 лет, приходите к нам на каждый спектакль. В конце месяца — 27 и 28 февраля — приглашаем на премьеру “Старухи”.
А 1 марта мы устраиваем домашний праздник для тех, кто был все эти 15 лет рядом с нами – педагогов, театральных критиков, режиссеров, артистов разных театров и просто наших друзей.
— Сергей Васильевич, вы воспитываете молодых режиссеров, которые сегодня начинают строить какой-то свой новый театр, изобретать свой язык, новые формы – появляются перформансы, инсталляции, иммерсивные спектакли. И сейчас их так много, что, кажется, скоро совсем забудут, что такое русский психологический театр. Как вы к этому относитесь?
— Сергей Васильевич, вы воспитываете молодых режиссеров, которые сегодня начинают строить какой-то свой новый театр, изобретать свой язык, новые формы – появляются перформансы, инсталляции, иммерсивные спектакли. И сейчас их так много, что, кажется, скоро совсем забудут, что такое русский психологический театр. Как вы к этому относитесь?
— Мне кажется, что к этому можно относиться только с интересом, потому что каждому поколению ребят хочется изобрести свой язык, свои приемы, которые позволили бы им что-то сказать другое, не то, что говорили до них. И этот посыл правильный и замечательный. Ребята могут заблуждаться, без этого невозможно, это и есть признак творчества. Все зависит от одаренности человека, который привносит что-то новое. И неважно, как это будет называться — перформансом или игровой структурой, если это помогает ребятам раскрыть свой взгляд на мир, поделиться своей точкой зрения на природу театральной идеи и развивать искусство драматического театра.
Каждое время вырабатывает определенные каноны, и новое поколение хочет их разрушить. Важно стремиться к новому, которое впитывало бы то, что было до них и что будет потом. Любая творческая затея, которая разрушает предыдущую, воспринимается как дерзкая, неинтересная, но потом становится привычной, а потом опять возникает новое, то, что будет это опровергать, и этот путь повторяется.
Нам надо перестать мыслить рейтингами, а мыслить новыми идеями, новыми актерскими открытиями, которые бы развивали драматический театр.
— Как живет и работает сегодня Московский Художественный театр им. Чехова под вашим руководством?
— Как живет и работает сегодня Московский Художественный театр им. Чехова под вашим руководством?
— МХТ — легендарный театр, и это трудное счастье оказаться в нем. Но я рад, что в театре с интересом и пониманием воспринимают то, что мы сейчас делаем. А мы продолжаем то, что было до нас, но только по-своему воспринимая идеи Художественного театра. Хотим, сохраняя то, что было, дать какой-то свой новый толчок. Театр – живое дело…
Сейчас на выпуске спектакль “Чайка” известного режиссера Оскараса Коршуноваса, в котором заняты ведущие артисты театра – Дарья Мороз, Игорь Верник, Евгения Добровольская, Станислав Любшин. Идут мои репетиции спектакля “В окопах Сталинграда” ко Дню Победы по роману замечательного писателя Виктора Некрасова.
Источник: https://ria.ru/20200130/1564005396.html