В «Студии театрального искусства» выпустили наконец первый спектакль — по лесковскому роману «Захудалый род»

Студия театрального искусства», созданная в этом сезоне из выпускников курса Сергея Женовача, среди прочих московских театров выбивается из ряда, ни на кого не похожа. Впрочем, она и создавалась-то удивительно. То есть сначала все было как у людей — на студенческие спектакли стала собираться публика, критики и прочие театральные деятели, пошли разговоры, что вот, мол, готовый репертуар, ребята не хотят расставаться и т. д. Дело знакомое. Зато дальше начались чудеса. В один прекрасный день пришел на спектакль «Мальчики» по Достоевскому один богатый человек, посмотрел, растрогался до слез и дал денег на театр. Нате, говорит, и делайте что-то похожее, нужное для души русского человека, пусть и бизнесмена. И ведь угадал точно, Сергей Женовач как раз тот режиссер, что прежде всего о душе думает. И то стародавнее представление о театре как о кафедре, с которой много добра можно людям преподать, все еще не кажется ему устаревшим. Здесь он делается страшно упрям и из спектакля в спектакль продолжает твердить о необходимости любви, взаимопонимания и милосердия. Все это, похоже, очень несовременно.

Сейчас и скорости не те, и театральная эстетика в ходу иная. Актуальными считаются визуальные эффекты, вывернутый наизнанку текст, сокращенный до минимума, и тому подобные трюки. А у Женовача «Захудалый род» идет около четырех часов, фокусов никаких не придумано, слов — океан, льются потоком, настойчивое старомодное учительство налицо. Анатолий Эфрос в одной из своих книг назвал то, что сейчас диктует моду, эстетикой средств массовой информации. А можно — эстетикой фастфуда, разница невелика. Так вот, театр Женовача — ручной выделки. Тем и отличается. У них даже текст на афише (и программка такая, и репертуарные листки) от руки написан. Это придумал художник Александр Боровский, не просто давно с Женовачем работающий. Тут какая-то корневая близость, единомыслие налицо. Собственно, на единомышленников все и рассчитано. Не на массовую публику, броской рекламой привлеченную, а на тех, кто все еще любит посидеть в тишине, о вечных вопросах задуматься. О вкусах спорить бесполезно, кто-то любит гамбургер на бегу проглотить, а кто-то бабушкин наполеон забыть не может. Моя мама, например, варенье вишневое варила так: из каждой вишни косточку вынимала и орех туда вкладывала. А я уже никакое варенье не варю, готовое покупаю — некогда рукоделием заниматься. Так вот, Женовач поставил свой новый спектакль и для того тоже, чтобы мы помнили — бабушкины и мамины котлеты, борщи, варенье и пирожные.

«Захудалый род» — семейная хроника князей Протазановых, чистой воды воспоминание, и Александр Боровский придумал оформление, определяющее стилистику всего спектакля. Черные щиты на сцене, каклисты фотоальбома. В них вырезаны рамочки, прямоугольные или овальные, туда встраиваются персонажи и замирают в комичных позах, позируя невидимому фотографу. Внучке главной героини (княгини Протазановой), от лица которой ведется повествование, остается только листать эти странички, восстанавливая историю семьи (ну и страны заодно). Спектакль Женовача — именно что повествование, текст Лескова не превращен в пьесу, прямые диалоги звучат в нем наравне с авторскими комментариями, и общаются здесь не друг с другом, а с публикой. В этой семейной хронике много смешного и много печального. Смешное добавляет ей театр, а печаль — жизнь. Вот князь Лев Львович Протазанов (Андрей Шибаршин) сражаться с Наполеоном собрался, в рамочке замер эдак эффектно под смех зрительного зала, а на войне очень скоро был убит. Прокричал героически: «За мной!» — но кинулись к нему в объятия только свои — жена со всем окружением, да еще трубач со смешной фамилией Грайворона (Александр Обласов) не мог не пойти за своим командиром. Княгиня Варвара Никаноровна (Мария Шашлова) потом очень старалась отблагодарить этого пустого, в сущности, человека. Женщиной она была властной, всем хорошее сделать пыталась. Горничную Ольгу Федотовну (Ольга Калашникова) в семью приняла, бедного дворянина Рогожина по прозвищу Дон Кихот (Алексей Вертков) от властей прятала, фокусы его постоянные и драки терпела, крестьянам землю выделила — всех вокруг добротой одарила. Получается, у Лескова, почти как в «Идиоте» Достоевского, о положительно прекрасных людях речь ведется. Вот Ольга Федотовна влюбилась в молоденького богослова Васю (Сергей Пирняк), а у него будущее, с религией связанное, что ж ему мешать. Она и придумала ребенка крестьянского с ним вместе окрестить — куму на куме жениться-то никак нельзя. Мальчик с горя в монахи постригся, а потом все же стал архиереем, поди угадай, правда счастлив ли. В спектакле очень хорошо придумано и сыграно это молодое, кокетливое, мгновенное счастье и резкий вдруг обрыв — в черноту принятого решения. Так постепенно в этом деятельном благородстве начинаешь не то чтобы сомневаться, но задумываться — так ли дело делается?

Второе действие у Женовача о старении и потерях. И к легкости первого акта, к милому семейному юмору и тихой, скромной печали добавляется в спектакль поучение, какое-то даже и надрывное. И если говорить о недостатках «Захудалого рода», то вот он — главный. Учительство ладно — нас, похоже, и впрямь нужно еще чему-то учить, но надрыв этот театральный, право слово, лишний. К концу и так устаешь, спектакль кажется чрезмерно длинным (и это, по-моему, тоже недостаток), а тут что-то тебе очень уж настойчиво внушить стараются, драматизма добавляют. В то время как у Лескова в конце его романа все больше света появляется. Он для того и написал своего Мефодия Мироныча Червева (Сергей Аброскин) — странный, несуразный этот персонаж только во втором акте возникает, как будто из ничего, — чтобы свет этот обозначить, людей к нему поманить. Вот уж где чистое, идеальное христианство, полагающее, что государственная и прочая властная деятельность не нужна вовсе, а человек должен жить, как Богу потребно, одним только внутренним светом и радостью даже в бедствии. Лесковский Червев хотел научить этому сыновей княгини Протазановой, но ему не дали, вмешалось государство.

И вот почти полтора века спустя Сергей Женовач взял в руки незавершенный, малоизвестный широкой публике роман, для того чтобы сказать примерно то же самое: жить, господа-граждане, надо прежде всего по совести, не валить все на соседа или чиновника, а обратиться к самому себе, родному, там покопаться, подправить неладное. И будет у вас все о’кей, как говорят современные молодые люди. Еще полезно помнить о предках, это тоже хорошо помогает в жизни. Как сказано в «Мальчиках», предыдущем спектакле Женовача, вынесенное из прошлого доброе воспоминание непременно потом отзовется. Вот ведь нашелся человек, всем этим проникшийся, театр теперь содержит. И в этом случае — боге ними, с недостатками, их стоит, наверное, простить, очень уж разговор тут получается важный.